Газ под политическим давлением

Положение на газовых рынках весной 2022 года усугубляется нестабильностью конъюнктуры, начавшейся задолго до внешнеполитических событий. Газовый кризис разворачивается уже много месяцев, хотя его острота периодически меняется. В первой половине 2020 года говорить о проблемах на региональных рынках газа можно было в терминах слишком низких цен, поскольку избыток газа, в частности СПГ, на мировом рынке усугублялся пандемическим кризисом. Но с тех пор ситуация кардинально изменилась.

В декабре 2020 года — марте 2021 неблагоприятная для ветрогенерации погода в Европе, а также установившаяся низкая температура воздуха при более быстром, чем ожидалось, темпе постпандемического экономического роста привели к снижению запасов газа в ПХГ. При новом пике сезонного потребления в октябре-ноябре 2021 года с началом отопительного сезона европейские газовые котировки резко выросли. Ввиду ограниченности объема трубопроводных поставок спрос на СПГ в Европе увеличился, что привело к развитию конкуренции между Азией и Европой за импорт СПГ и одновременно нивелировало конкуренцию между поставками сжиженного и трубопроводного газа в Европу: европейцам был нужен любой газ (График 1).

Комментарий Л.Григорьева: “Новая ситуация на мировом рынке природного газа требует как текущей балансировки в кризисных условиях, так и переосмысления стратегических направлений развития газовой отрасли. Программа энергетического перехода сегодня отходит на второй план: происходит частичный возврат к угольной генерации в Китае, и даже – в ЕС. Роль газа как альтернативы нефти и углю в рамках энергетического перехода оказалась под давлением политических обстоятельств”.

График 1

Газовые котировки в США, хотя и были подвержены в целом повышательному тренду, но динамику цен в течение 2021 года определяли, скорее, внутренние факторы: кризис энергосистемы Техаса в феврале 2021 года или ожидания похолодания при возросшей привлекательности экспортных поставок в сентябре-октябре 2021 года.

Таким образом, региональные рынки в течение 2021 года подвергались единовременным внешним шокам, которые на фоне недостатка газа в ПХГ в конце 2020 — начале 2021 года увеличивали давление на цены и сформировали условия для серии ценовых скачков в последние месяцы (График 2).

График 2

Источник: УЭИ США, Thomson Reuters.

Развитие рынка СПГ: фактор стабилизации

В феврале-апреле 2021 года приток СПГ из США и России замедлял темпы роста цен в Европе и Азии, а в начале текущего года увеличение отгрузки СПГ из США европейским странам позволило европейским газовым котировкам снизиться до уровня ниже 1000 долл./тыс. куб. м. Обозначенное Дж. Байденом увеличение США поставок СПГ в ЕС до 50 млрд куб. м. /год к 2030 году (в 2 раза к 2021 году) охладило европейский рынок.

В январе 2022 г. Азия импортировала из России около 15% российского экспорта СПГ за 2021 год, что также позволило стабилизировать цены в регионе и даже реэкспортировать часть СПГ в Европу (График 3).       

Комментарий Л.Григорьева: “Европейская газовая инфраструктура в целом позволяет обеспечивать доступ трубопроводного газа, а также СПГ в большинство стран Европы. Более того, зимой 2021-2022 годов, несмотря на опасения по поводу перебоев в поставках природного газа, фактического дефицита не наблюдалось. Выросшие в 2021 году цены закрепились в период санкций. В этих условиях несколько снижается потребление газа в отраслях газохимии и ЖКХ. Дальнейшее снижение потребления уже потребует больших «жертв» со стороны промышленных, энергетических и бытовых потребителей”.  

Значимое положение СПГ на европейском рынке подтверждалось понижательной динамикой цен до возникновения рисков снижения трубопроводных поставок из России в связи с потенциальными санкциями. Но хотя США подписали соглашение с ЕС на поставку не менее 15 млрд куб. м СПГ в 2022 году с целью снижения зависимости ЕС от российского природного газа, такой объем несопоставим с экспортом трубопроводного газа ПАО «Газпром» в Европу (в 2021 году составил 174,3 млрд куб. м).

Дальнейшее значительное изменение конъюнктуры газового рынка возможно только при введении новых мощностей по сжижению природного газа в странах-экспортерах и по регазификации в странах-импортерах, а эти изменения возможны в перспективе нескольких лет, но не месяцев.

График 3

* Данные за 2022 год — за январь. Источник: ФТС России.

Вызовы 2022 года: структурная перестройка поставок

Изменения внешнеполитической ситуации в 2022 году принципиально меняют видение целевой структуры региональных газовых рынков. При этом понимание этих изменений в целом является общим для российской и европейской сторон. Участники будут сокращать – взаимозависимость друг от друга за счет изменения продуктовой и географической структуры поставок энергоносителей. Объективные сложности переключения не позволяют добиться этого в перспективе нескольких месяцев и даже до 2025 года, так что обеим сторонам приходится придерживаться сложившихся отношений и искать компромиссные формы взаимодействия при повышении рисков конфликтов и угроз частичного расторжения отношений.

Комментарий Л.Григорьева: “Оплата поставок российского газа в рублях не оказывает значимого влияния на параметры контрактации стоимость поставок и их объем не меняются. Однако, в рамках санционных ограничений, многие договоры и соглашения пересматриваются европейскими потребителями”.

Хорошим примером является ситуация вокруг оплаты поставок российского газа в рублях: подавляющее большинство государств — членов ЕС высказалось против оплаты поставок в рублях (График 4), однако был разработан механизм оплаты, позволяющий выполнить соответствующее решение российских властей без конфронтации с потребителями. Впрочем, приостановка поставок газа в Польшу и Болгарию в конце апреля не позволяет достоверно свидетельствовать о надежности этого механизма.

Более очевидным целевым рубежом для структурных изменений поставок представляется 2030 год. Именно этот период обозначен и в официальной коммуникации Еврокомиссии от 8 марта 2022 г. REPowerEU, раскрывающей план по обеспечению независимости ЕС от российских газовых поставок, и в опубликованном в начале марта МЭА докладе о 10 направлениях снижения зависимости ЕС от российского газа.

Цели по диверсификации поставок обозначили и российские власти. Перечень поручений Президента Российской Федерации по итогам совещания о ситуации в нефтегазовом секторе 14 апреля включает как развитие газификации, предполагающее рост внутреннего потребления газа в стране, так и строительство новых газопроводов, а также интеграцию действующих газопроводов на востоке страны в Единую систему газоснабжения.

График 4

Источник: СМИ, ФТС России, ПАО «Газпром», Евростат.

Все эти планы предполагают существенное изменение карты газовых рынков в ближайшие годы. 

Планы Европейского союза по достижению углеродной нейтральности к 2050 году в целом опирались на отказ от поставок газа, но вот планы в перспективе до 2030 года оказываются серьезно нарушены. Газ как переходное топливо должен был в это время оставаться важной опорой европейской энергетики, а возможно, и далее, о чем свидетельствует опубликованный в начале февраля 2022 года проект новой таксономии источников энергии. Он предполагал, что до 2030 года в строй может вводиться новая газовая генерация при условии, что в 2035 году она будет переведена на низкоуглеродные газы — в частности, водород или биогаз.

Прогнозы МЭА также исходили из сохранения роли газа в европейской энергетике. Ежегодный энергетический прогноз МЭА в конце 2021 года указывал, что при действующем энергетическом регулировании потребление газа в ЕС сократится незначительно — с 401 до 392 млрд куб. м в год к 2030 году, а чистый импорт при этом останется на уровне около 350 млрд куб. м в год с учетом сокращения внутреннего производства. Более радикальные «зеленые» сценарии в двух вариантах предполагали практически идентичные и также не слишком амбициозные перспективы сокращения газового потребления: в них спрос ЕС на газ мог сократиться к 2030 году до примерно 315 млрд куб. м в год при чистом импорте около 280 млрд куб. м в год. 

Таким образом, даже активные усилия по вытеснению ископаемого топлива могли обеспечить сокращение импорта газа в рамках 70 млрд куб. в год. При этом импорт газа из России в ЕС, по данным МЭА, в 2021 году составил около 155 млрд куб. м газа (в том числе 140 млрд куб. м по трубопроводам и 15 млрд куб. м в виде СПГ).

Планируемые меры ЕС (ссылающиеся в том числе на позиции МЭА) направлены как на диверсификацию поставок газа, так и на сокращение спроса, прежде всего со стороны электроэнергетики. Дополнительные меры REPowerEU по диверсификации источников поставок, которые можно рассматривать как направленные именно на вытеснение российских поставок, предполагают отказ от около 60 млрд куб. м в год российского импорта газа именно за счет диверсификации — новых поставок СПГ (около 50 млрд куб. м в год) и трубопроводного газа (около 10 млрд куб. м в год).

Оценки перспектив трубопроводного импорта сходятся с оценками МЭА — за счет дополнительного газа из Норвегии и Азербайджана. В отношении СПГ МЭА демонстрирует куда больший скептицизм, обозначая возможность нарастить поставки лишь на 20 млрд куб. м в год из-за сохранения интенсивной конкуренции на мировом рынке.

Комментарий Л.Григорьева: “Конфликт в Европе и возникший на его фоне вопрос оплаты российских поставок в рублях стимулируют рост цен на топливо. В результате цена за природный газ не только в Азии, но и в ЕС в районе 1000 долл./тыс. куб. м постепенно становится привычной и, возможно, сохранится в долгосрочном периоде. Это обстоятельство, в свою очередь, означает значительное усиление межтопливной конкуренции: более привлекательными становятся другие виды традиционных источников энергии и ВИЭ. Однако переключение на альтернативные источники требует времени и капитальных вложений – в этой связи оживление инвестиций в добычу ископаемого топлива ставит под угрозу выполнение долгосрочных климатических целей ЕС”.

Еще одно важное для REPowerEU направление — развитие биометана и водорода, которые суммарно могут обеспечить экономию 40–70 млрд куб. м природного газа дополнительно к ранее провозглашенным планам, хотя МЭА полагает, что этого нельзя добиться быстро и не рассчитывает на эти источники как на надежные заменители российского газа к 2030 году.

Сокращение потребления газа — еще одна основа европейских планов. REPowerEU предполагает, что дополнительные меры позволят сэкономить около 25 млрд куб. м газа за счет более активного использования ВИЭ и энергетической эффективности. МЭА ожидает, что дополнительные мощности низкоуглеродной энергетики позволят сэкономить до 19 млрд куб. м в год в электроэнергетике, и еще 14 млрд куб. м может составить сокращение в секторе конечного потребления.

Таким образом, по плану REPowerEU максимальное использование новых регуляторных мер теоретически может сократить импорт газа из России в ЕС почти до нуля, даже если вынести за скобки уже имеющиеся планы развития ТЭК региона. МЭА подходит более осторожно и реалистично: фактически его план позволит отказаться лишь от 50–55 млрд куб. м российского газа. МЭА предусматривает и более радикальный шаг — частичное переключение на нефтяную и угольную энергетику, но и это позволит сэкономить еще лишь 28 млрд куб. м газа, да и идет вразрез с целями Евросоюза по декарбонизации, то есть будет означать шаг назад в плане развития энергетики. 

Реализация даже относительно сдержанного сценария МЭА будет означать необходимость переключения хотя бы 50–55 млрд куб. м в год на другие рынки, и на этом пути российским поставщикам надо будет ответить на новые вызовы.

Проблемы развития газовых поставок из России

Наиболее очевидным рецептом ответных мер со стороны российских поставщиков является переключение поставок газа на рынки развивающихся стран. Главным претендентом на эти поставки является Китай: по сравнению с 2020 годом его потребление, по разным сценариям МЭА, возрастет на 115–130 млрд куб. м газа в год к 2030 году. Около 70 млрд куб. м газа в год может дополнительно потребить Индия, еще 60–70 млрд куб. м газа — страны Юго-Восточной Азии.

Это дает простор для российских поставок, но не освобождает их от конкуренции, так что ключевым вопросом становится ценовая конкурентоспособность. Частично дополнительные потребности уже законтрактованы, а за остальное развернется конкуренция между поставщиками, хотя отчасти они переключатся на тот же европейский рынок, но не все могут это себе позволить с учетом географии поставок.

Комментарий Л.Григорьева: “Сложная ситуация, сложившийся на рынке газа, затрагивает всех игроков, и для выхода из нее потребуется достижение компромиссов между всеми заинтересованными сторонами. Потребителям необходимы бесперебойные поставки, стороне поставщиков – уверенность в стабильном получении оплаты за отгруженное топливо. Большой объем платежей за поставки российского газа теперь обеспечивается не физическими объемами экспорта, а увеличившейся стоимостной составляющей. Похоже, высокая ценовая конъюнктура на мировых газовых рынках сформировалась на значительный срок”.

Необходимость реализации новых инфраструктурных проектов в Сибири и на Дальнем Востоке для переключения поставок будет означать довольно существенные капитальные издержки, и сохранение конкурентоспособности российского газа в этих условиях может потребовать дополнительных льгот со стороны государства.

Проблема конкурентоспособности усугубляется неоднозначными перспективами экономического роста. Сами по себе высокие цены на энергоресурсы вкупе со сложной экономической ситуацией на фоне сохранения пандемических рисков и неполного восстановления крупнейших экономик уже приводят к сокращению оценок спроса на газ в 2022 году (Таблица 1).

Таблица 1

Источник: МЭА. 

Еще одним вызовом становятся технологические проблемы, которые так и не были полностью решены в ходе предыдущей итерации импортозамещения. Новые санкции и уход ряда компаний из российской нефтегазовой отрасли (Таблица 2) обостряют эту проблему с учетом необходимости развития труднодоступных и нетрадиционных месторождений; к тому же особого внимания требует развитие технологий СПГ для предотвращения избыточной «трубопроводной зависимости», которая теперь может стать критической. В связи с этим представляется неизбежным новый этап промышленно-технологической политики в нефтегазовой отрасли.

Таблица 2

Источник: Аналитический центр. 

Авторы: Александр Голяшев, Александр Курдин, Александра Коломиец, Алина Некраш, Дмитрий ФедоренкСергей Федоров.

Экспертные комментарии — Главный советник руководителя Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации, профессор Леонид Григорьев                                      

Источник: Аналитический центр при Правительстве Российской Федерации, Энергетические  тренды, выпуск № 107, апрель 2022, ac.gov.ru.